Интервью с Владимиром Воробьевым

Тимур Михалин

Рабочие лидеры современной России

Возвращаясь с Европейского социального форума во Флоренции я взял интервью у лидеров двух по настоящему независимых профсоюзов России: профсоюза «Защита труда», охватывающего большинство трудящихся разных специальностей г. Анжеро-Судженска - В. Воробьева и профсоюза авиадиспетчеров (Омское отделение) – А. Степанова.

Интервью с Владимиром Воробьевым:

Расскажи, как начинался ваш независимый профсоюз?

Всё началось с рельсовой войны в 98 году. Сначала был стихийный выход на рельсы: сначала вышло 80 человек, а на следующий день вышел весь город – 8-10 тысяч человек. Тут же на рельсах возник и рабочий комитет, – в который вошёл и я. Однако часть членов РК пошло на поводу у КПРФ, ФНПР и только что назначенного Тулеева. Но большинство членов РК остались на рельсах вместе с людьми. Между горожанами и работодателями было подписано несколько соглашений и все наши требования были удовлетворены – все задолженности по зарплате были выплачены.

Тогда ряд членов рабочего комитета решили создать автономный профсоюз. Первыми эту инициативу поддержали работницы ГОФ «Судженская» (коллектив преимущественно женский). С этого предприятия начались первые судебные процессы по восстановлению на работе. Однако власти отказали нам в регистрации, я вышел на Томское отделение СКТ и зарегистрировался как филиал Сибирской конфедерации труда. Пришлось вступить в бой с городской судебной системой, которая категорически не хотела признавать нас как профсоюз. Тогда мы провели 3 пикета, на которых требовали от судов принимать иски трудящихся к производству. Суды сдались. Процесс, который вела судья Шевнина, завершился полным удовлетворением наших требований. Работодатели начали писать протесты и затянули на год решение вопроса о восстановлении на работе 500 человек и выплате им компенсации. Кассационный суд мы тоже выиграли, но денег никто не давал. Только когда был назначен пикет на ж\д, все деньги были выплачены в полном объёме. Таким образом, транссибирская магистраль оказалась сильнейшим рычагом давления на власть. В 99г. в Анжеро–Судженске проходит съезд трудящихся Сибири и Дальнего Востока, на котором было принято принципиальное решение – не доверять ни одной партии, покуда она не докажет, что чётко стоит на позициях трудящихся. После этого мы переходим в структуру «Защиты труда» – наиболее альтернативного профсоюза, который оказывал помощь независимо от политических взглядов отдельных членов профсоюза. Провели также пикет и демонстрацию по вопросам ЖКХ, а также по тем или иным социальным льготам. В частности добились выполнения ещё советского постановления о бесплатной выдаче угля шахтёрам. Причём администрация города, пытаясь видимо поссорить членов нашего профсоюза с другими горожанами, гарантировала получение угля только членам профсоюза. В результате численность профсоюза стала быстро расти и к настоящему времени достигла трёх тысяч человек.

Местные суды попытались наказать нас за проведение несанкционированных акций – начали выносить штрафы. (А с 99г. ни один пикет не был официально разрешён). Тогда мы обратились в областной суд, который вынес постановление в адрес районных судей – читайте Конституцию РФ!

Почему, по-твоему, так мало людей способных противостоять притеснениям властей?

Страх. Страх потерять работу в первую очередь. Пьянство. Людей специально спаивают, чтобы ничего не хотели и ни к чему не стремились.

А были ли угрозы в твой адрес?

Угрозы были. Записки подбрасывали, что убьют или что-то случится с моими близкими. Я пришёл к мэру и весьма жёстко с ним поговорил. Тогда всё это прекратилось. Сейчас началось опять. С другой стороны, пытались и подкупить, предлагали пост директора любого предприятия по моему выбору, деньги тоже предлагали.

А как относятся к твоей деятельности родные?

Жена уже привыкла. Дети полностью меня поддерживают.

Как ты относишься к политической деятельности, к тем или иным партиям?

Экономика и политика неразделимы, поэтому профсоюз, который хочет добиться серьёзного улучшения жизни рабочего не может не заниматься политикой.

Что касается партий… РКРП как-то помогает рабочему движению, но в каждом регионе она разная, у нас в городе просто растворилась. КПРФ я не доверяю, поскольку она навязывает свою позицию трудящимся. Мы будем доверять той партии, которая будет способствовать образованию рабочего – как бороться, как защищать свои права в суде и т.д. Партия должна быть в этом смысле учителем трудового народа, а не диктатором. Недавно образовалась РПТ О. Шеина. Партия пока молодая, присматриваемся. Хорошо, что левые активисты стремятся к объединению. Снизу это возможно, на уровне верхушки – нет.

Твоё отношение к СССР?

В СССР было много хорошего, но свободы слова не было. Сейчас дали свободу слова, но отняли всё остальное. На мой взгляд, у нас был госкапитализм. Я сторонник равноправия – чтобы не было разделения на бюрократию и всех остальных. Такая теория ещё должна быть создана, на основе Маркса, Энгельса, Ленина. Я сейчас читаю классиков, стремлюсь их понять.

Что для тебя значил Европейский социальный форум?

Дал многого новых знаний и о мире и о профработе. Один из методов обмена опытом работы. Международная солидарность вообще имеет огромное значение. Когда меня задержали за участие в несанкционированном пикете – первым на это откликнулся французский профсоюз SUD.

Как создать профсоюз?

Надо подобрать идейных людей. На их действиях всё это и складывается.

Получаешь ли ты зарплату, как лидер профсоюза?

Нет.

Что ты хочешь пожелать жителям России?

Самое главное чтобы быстрее осознали всю безысходность своего молчания и поняли, наконец, к каким тяжёлым последствиям это молчание приводит.

Интервью с А. Степановым, председателем профсоюза авиадиспетчеров Омского аэропорта, входящим в Федерацию авиадиспетчеров России (ФПАД), созданным в 1990г.:

Как всё начиналось?

В 1989г. мы создали федерацию авиадиспетчеров СССР, в 90г. мы сделали её профсоюзом. Во время перестройки мы многого добились, затем сохраняли свои достижения. Но администрация и правительство всё сильнее наступают на наши права. Потихоньку расширились наши связи – в основном с транспортными рабочими. Недавно создана Сибирская конфедерация труда. Теперь мы понимаем, что с чисто экономических проблем необходимо переходить к более глобальным.

Как относитесь к политической борьбе?

Мы аполитичны. Мы обеспечиваем безопасность полётов невзирая на то, кто сидит в самолёте. Нам повезло – больше половины авиадиспетчеров с высшим образованием, хорошая техника, позволяющая организовать связь между всеми аэропортами. Отмечу , что в нашем профсоюзе и лётчики, и бухгалтера, и техники, и обслуживающий персонал. Так что название не совсем соответствует профессиональному составу нашего профсоюза. Администрация пыталась создать подконтрольный ей профсоюз, но успеха не имела.

Мы вступили в СКТ, чтобы поддержать бедные профорганизации, никаких политических целей мы при этом не преследуем. Власти правдами и неправдами добиваются своего, надо это понимать, поэтому настоящее профдвижение должно быть максимально широким.

Я лично всё время голосую за Яблоко, за коммунистов не голосую. У меня такое представление, что с этой машиной бюрократии никак не совладать. Я не вижу путей, как это колесо повернуть в нужном направлении. Чувствуешь, что надо что-то менять, а как? В Думе – как пауки в банке, выбивают для себя привилегии. Не приведи господь, что совпадёт так, что в России будет бунт. Умные люди у нас раздроблены, каждый больше стремится с пеной у рта доказать свою правоту. Нам надо избавиться от всяких дрязг и сойтись на главном.

Каких результатов вы уже добились?

В 98 г. мы очутились в той же яме, что и весь народ, а в 99 г. Госдума приняла закон о запрете на забастовки лётного состава. Сейчас мы собираем деньги на Конституционный суд с целью отмены этого решения. С мая 2001г. мы начали практиковать голодовки добиваясь как повышения зарплаты так и удовлетворения других требований. Получилось. Заменить то нас некем. В результате добились повышения зарплаты до 9000 руб. (в Омске). Сейчас видим свою задачу в том, чтобы довести её до 18 тыс. Конечно у нас есть возможность этого добиваться – без нас ни один самолёт не взлетит.

Мы не сторонники насильственных мер. Стремимся действовать через коллективный договор. Последнее время каждый год поднимаем себе зарплату на 15%. Для этого тщательно собираем сведения о прибыли предприятия. Для этого у нас есть экономисты, юристы, бухгалтера. Мы знаем, что все зарубежные компании приносят прибыль, идут огромные деньги за сопровождение самолётов иностранных компаний, и поэтому настаиваем на ежеквартальном повышении зарплаты.

Мы добились бесплатного лечения, даже зубов (в том числе протезирования), бесплатного стимулирующего питания по ночам (кофе и т.д.). Последнее в связи с тем, что мы подключили Академию медицинских наук. Она взяла статистику за последние 5 лет и выдала бумагу, что у нас особенно вредная и тяжёлая категория труда. Того же добились и для лётного состава. Добились мы и возможности бесплатного полёта по территории СНГ раз в год.

Администрации нужна прибыль, а не безопасность полётов. На главных московских постах сидят люди, которые никогда не были диспетчерами не знают работы внизу. Несмотря на то, что сейчас стало летать много иностранных самолётов, никто не переучивает на английский. Сначала посадили в диспетчерские переводчиков, которые помогали, потом их убрали. Постоянная оговорка – нет денег. Когда кто-то упадёт, тогда начинают задумываться. Поэтому и о безопасности полётов приходится заботиться нам. По этому вопросу мы добились, что диспетчеров отправляют на месячное изучение английского за границу, раз в 5 лет.

Твои впечатления от поездки на форум?

Польза от международной солидарности конечно есть, хотя пока она выражается в основном на уровне телеграмм.

Как относятся родные и близкие к твоей деятельности?

Жена говорит – всё равно тебя когда-нибудь выкинут, - ну мне 2 года осталось, как-нибудь продержусь. Страх, что тебя уволят, загребут, конечно, есть, но как-то преодолеваем. Боишься участвовать в акции – возьми бюллетень, хоть так поможешь.

А сколько ты получаешь, как председатель профсоюза?

Нисколько. Работаю полностью на общественных началах. Конечно, расходы на профдеятельность оплачиваются из профсоюзной казны. Взносы -1.5 % от зарплаты.

Что бы ты пожелал трудящимся России?

Тянуться к знаниям, общению с людьми, не бояться, преодолевать страх, отстаивать свою точку зрения, невзирая ни на что. Конечно, шишек набьёшь, но какая борьба без этого. Надо объединяться к своей цели.

В Ижевске и Удмуртии тоже и неоднократно происходили забастовки – иногда – успешные. Но местная пресса как правило их не освещает. Это и понятно: газетки вроде Удмуртской правды охотно напечатают жалобное письмо учительницы или пенсионерки – жалобы нынешней власти не страшны, она на них плюёт с высокой колокольни. Но написать о настоящей борьбе, особенно приведшей к успеху – это значит рассказать о примере, весьма опасном для власти. Однако, в чём основной недостаток и причина поражения многих забастовок? Прежде всего – это отсутствие организации, единства, взаимопомощи, солидарности. Поэтому имеет смысл создание настоящего профсоюза, такого как «Защита труда» в Анджеро-Судженске, который смог бы организовать одновременную забастовку всех или большинства предприятий или учреждений одного профиля или даже совместную забастовку, скажем учителей и транспортных рабочих. В конце концов, позволять власти измываться над собой как попало своим постоянным повышением цен на всё подряд – это ещё и аморально. Моральный человек обладает чувством собственного достоинства и смелостью для борьбы с угнетателями и эксплуататорами.

Рассказы профлидеров к тому же показывают, что у российской власти есть уязвимые места – в частности это железная дорога. Рассказ лидера омских авиадиспетчеров также показывает, насколько важно осуществлять разведывательную деятельность в отношении финансов предприятия, доходов начальства и т.д. В этом случае, имея цифры и факты, можно убедительно противостоять рассуждениям владельцев о том, что денег нет.

Есть в русском языке поговорка: кто не рискует, тот не пьёт шампанского. По французски она звучит гораздо жёстче: кто не рискует – не имеет ничего