ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ
СПбОО
«Петербургская
ЗА ПЕРИОД С 01.02.2004 ПО 31.08.2004
1.
Вывод суда о том, что производственная необходимость была обусловлена
необходимостью предотвращения простоя, не основан на материалах дела, т.к. в
приказах, на которые сослался суд, не указано, что невыполнение работ по
подготовке электровозов к комиссионному осмотру могло привести к простою.
Президиум, обсудив доводы надзорной жалобы и определения о передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции, находит судебные постановления подлежащими отмене в части отказа в иске о признании перевода незаконным.
В соответствии со ст.387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права.
Как усматривается из материалов дела, приказом N 81-ол от 14 октября 2002 года машинист Антонов А.А. по производственной необходимости переведен Ha комиссионный осмотр сроком на 1 месяц с 14.10.2002г., с оплатой по среднему заработку. Оспаривая перевод, истец ссылался на то, что выполнение указанной работы не предусмотрено должностной инструкцией, следовательно, имеет место перевод, а он возможен только с его письменного согласия.
Отказывая истцу в иске о признании перевода незаконным, суд исходил из того, что в соответствии со ст.74 ТК РФ работодатель вправе в случае производственной необходимости переводить работника на срок до одного месяца на не обусловленную трудовым договором работу в той же организации с оплатой труда пo выполняемой работе, в частности такой перевод допустим в случае предотвращения простоя, что в данном случае имело место.
В обоснование своего вывода суд сослался на приказы №81-ол от 14.10.02г. и №87-ол от 25.10.02г.
Однако вывод суда о том, что производственная необходимость была обусловлена необходимостью предотвращения простоя, не основан на материалах дела, т.к. в приказах, на которые сослался суд, не указано, что невыполнение работ по подготовке электровозов к комиссионному осмотру могло привести к простою. Таким образом, имеет место недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела.
Кроме того, суд не учел юридически значимые обстоятельства, а именно, не проверил доводы Антонова А.А. о том, что работа по подготовке электровозов к комиссионной проверке требует более низкой квалификации и перевод на нее в соответствии с ч.3 ст.74 ТК РФ, возможен только с письменного согласия работника, он же письменное согласие не давал.
При таких обстоятельствах судебные постановления нельзя признать законными и они подлежат отмене в части отказа в иске о признании перевода незаконным
На основании изложенного, руководствуясь ст.390 ГПК РФ,
ПРЕЗИДИУМ ОПРЕДЕЛИЛ:
решение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 15 апреля 2003 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда отменить в части отказа в иске о признании перевода незаконным и дело в этой части направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.
2. Суд считает ошибочными доводы представителя ГУАП «Пулково» о том,
что поскольку Солодовник С.И. длительное время обследовался и лечился в ГПНДС -
7. поскольку он был в последствии признан непригодным для службы ОрВД, то время пребывания в дневном стационаре ГПНДС-7
следует расценивать не как обязательное медицинское обследование, а как период
временной нетрудоспособности, подлежащий оплате по листу нетрудоспособности в
порядке ст. 15 Закона PO «О бюджете фонда социального страхования»
Солодовник Сергей Иванович, 1942 г.рождения с 16.01.1989г. по 11.04.2003 года работал в ГУАП «Пулково» в должности диспетчера Службы организации воздушного движения.(далее по тексту- ОрВД).
В соответствии с положениями Федеральных авиационных Правил медицинского освидетельствования служащих гражданской авиации летный и диспетчёрский состав авиапредприятия подлежит обязательному медицинскому освидетельствованию по достижении 60-ти летнего возраста.
Такое обследование проходил и Солодовник С.И. 04.12.2002г. Солодовник был обследован психологом, который признал необходимым дополнительное обследование специалистом-психиатром. В состав врачебно-летной экспертной комиссии медсанчасти (далее по тексту-ВЛЭК МСЧ) ФГУАП «Пулково» не входит психиатр, поэтому 17.12.2002 г. Солодовник был направлен на обследование в психоневрологический диспансер Красносельского района Санкт-Петербурrа ( по месту жительства работника), откуда в свою очередь был направлен на обследование в Городской психоневрологический диспансер № 7 на дневной стационар, где Солодовник проходил медицинское обследование с 19.12.2002 г. по 14.02.2003 г., при этом ему был выдан листок нетрудоспособности за указанный период времени.
Получив заключение ГПНДС-7 о состоянии здоровья Солодовника С.И., 25.02.03 г. ВЛЭПМСЧ ГУАП «Пулково» приняло решение о профессиональной непригодности данного работника в сфере ОрВД, после чего Солодовник С.И. уже не работал на прежней должности.
Время нахождения ГПНДС-7с 19.12.2002г. по 14.02.2003 г. было оплачено работодателем по правилам оплаты больничного листа в размере 11700 руб.
20.02.03 г. Солодовник, будучи не согласен с размером оплаты времени нахождения на медицинском обследовании, обратился с письменным заявлением на имя генерального директора AП «Пулково» и просил выплатить ему за указанный период времени средний заработок, в чем ему было отказано письмом от 14.03.03 г.
09.04.03 г. Солодовник обратился в КТС за разрешением трудового спора об оплате времени нахождения на медицинском обследовании.
Решением КТС ФГУАП «Пулково» от 27.04.2003г. заявление Солодовника было удовлетворено, администрация предприятия была обязана произвести выплату разницы заработной платы за время нахождения на обследовании в ГПНД учетом индексации размере 9047 руб.(л.д.9).
С этим решением КТС администрация предприятия не согласилась и оспорила его судебном порядке.
Однако суд считает ошибочными доводы представителя ГУАП «Пулково» о
том, что поскольку Солодовник С.И. длительное время обследовался и лечился в
ГПНДС - 7. поскольку он был в последствии признан непригодным для службы ОрВД, то время пребывания в дневном стационаре ГПНДС-7
следует расценивать не как обязательное медицинское обследование, а как период
временной нетрудоспособности, подлежащий оплате по листу нетрудоспособности в
порядке ст. 15 Закона PO «О бюджете фонда социального страхования».
Оценив все собранные по делу доказательства, применив подлежащий применению закон, суд пришел к выводу о том, что Солодовник С.И. проходил медицинское обследование в порядке ст.213 ТК РФ. Данная норма закона предусматривает, что работники, занятые на работах, связанные с движением транспорта, проходят за счет средств работодателя обязательные медицинские обследования для определения пригодности этих работников для выполнения поручаемой работы. Длительность проведения медицинского обследования носила объективный характер; назначение лекарственных препаратов имело исследовательскую цель; данные обстоятельства, а также результаты медицинского обследования, по мнению суда, не прекращают и не умаляют предусмотренное ст. 185 ТК PФ право работника получать содержание в размере среднего заработка за время медицинского обследования. Поэтому суд считает иск Солодовника С.И. подлежащим удовлетворению, а заявление ФГУАП «Пулково» - отклонению.
Факт нахождения Солодовника С.И. с 19.12.2002 г. пo 14.02.2003г. нa медицинском обследовании, проводимом для определения его профессиональной пригодности, подтверждается письменными доказательствами: записями медицинской карты, справкой ГПНДС № 7 (л.д.26), решением КТС от 27.04.03 г.(л.д.9), показаниями свидетелей врачей Шаровой Е.М., Пучкова О.С., а также объяснениями Солодовника С.И. и его представителей.
Так, опрошенная в качестве свидетеля врач ГПНДС Ne 7 Шарова Е.М. показала суду, что Солодовник С.И. проходил обследование в их учреждении в условиях дневного стационара с 19.12.02 г. по 14.02.03 г. по направлению ВЛЭК МСЧ АП «Пулково» и участкового ПНД. Длительность срока обследования быта обусловлена объективной необходимостью, вызванной сложностью и ответственностью вопроса о наличии (отсутствии) и диагностике психического заболевания. В ходе обследования пациенту были назначены и проведены компьютерная томография головного мозга, рентгенограмма, клинический, биохимический анализы мочи и крови, эксперементально-психологические и нейропсихологические тесты, 2 консультации невропатолога, 1 консультация профессора, 1 консультация главврача: пациенту был назначен препарат эксилон, за действием которого необходимо было наблюдать не менее 2-х недель, чтобы определить диагноз.
Свидетель Пучков О.С.
- заместитель председателя ВЛЭК МСЧ показал суду, что из медицинской карты
Солодовника С.И. усматривается, что он был направлен в ПНД для более глубокого
изучения состояния здоровья. Получив заключение ГПНДС –7, учитывая результаты
психиатрического обследования, 25.02.03 г. ВЛЭК приняло решение о
профессиональной непригодности Солодовника С.И. в сфере ОрВД.
Ответчик не представил суду возражений и доказательств по размеру иска. Поэтому суд считает возможным принять произведенный КТС расчет разницы между выплаченным пособием по нетрудоспособности и положенным работнику средним заработком и удовлетворить иск Солодовника С.И. в сумме 9047 руб.
В соответствии со ст. 103 ГПК PФ с ФГУАП «Пулково» подлежат взысканию судебные расходы - государственная пошлина, от оплаты которой истец Солодовник был освобожден в силу п.1.1 ст.89 ГПК РФ при подаче иска.
Ha основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 14,55,56,67,195-199ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Взыскать с ФГУАП «Пулково» в пользу Солодовника Сергея Ивановича разницу между выплаченным пособием по временной нетрудоспособности и средним заработком за период прохождения медицинского обследования в ГПНДС-7 с 19.12.2002 г. по 14.02.2003 г. в размере 9047 руб.
Взыскать с ФГУАП «Пулково» в доход федерального бюджета судебные расходы в размере 361 руб.88 коп.
В удовлетворении
заявления ФГУАП «Пулково» о признании незаконным решения Комиссии по трудовым
спорам от 27.04.2003 г. - отказать.
3.
Вышеперечисленным лицам за указанный период должно бьио
предоставляться такое количество оплачиваемых дней отдыха после поездки,
которое соответствует 15-часовому порядку учета рабочего времени каждого члена
бригады.
14 февраля 2001 года директором филиала ГУП «Рефсервис МПС» - Рефрижераторное вагонное депо Предпортовая, были приняты Положение «Об обслуживании рефрижераторных секций бригадами механиков, работающих на потурном учете рабочего времени по 12 часов в сутки» (далее Положение) и Приложение №1 к нему - типовое Соглашение к трудовому договору по обслуживанию рефрижераторной секции с режимом работы 12 часов (далее - Соглашение). Вышеперечисленные лица заключили соглашения к своим трудовым договорам.
Пункт 2.2 Положения и подпункт 3 п. 4 Соглашения устанавливают учет рабочего времени за сутки каждого члена бригады в рейсе при нахождении на рефрижераторной секции по 12 часов.
В TO же время действующие «Особенности регулирования рабочего времени и времени отдыха отдельных категорий работников железнодорожного транспорта и метрополитенов, непосредственно связанных с обеспечением безопасности движения поездов и обслуживанием пассажиров», утвержденные Приказом Министерства путей сообщения СССР № 8-ЦЗ от 18.09.90., пунктом 6.6 устанавливают, что при обслуживании рефрижераторной секции бригадой в два лица рабочее время за сутки каждого члена бригады в рейсе и за время нахождения в резерве МПС учитывается по 15 часов.
Положение в этой части ущемляет права работников бригады рефрижераторной секции пo учету рабочего времени, сокращая его на 3 часа. Соответственно сокращению учитываемого за сутки рабочего времени уменьшается и заработная плата работников.
Подпунктом 1 пункта 5 Соглашения устанавливается, что работа механиков на рефрижераторной секции осуществляется в два лица по 12 часов в сутки с последующим предоставлением работнику оплачиваемого отдыха после поездки. Данное правило влечет ухудшение положения работника по сравнению с законодательством о труде, так влечет уменьшение количества дней отдыха, что видно из расчета (л.д. 311).
Согласно ст. 9 Трудового Кодекса РФ, коллективные договоры, соглашения, а так же трудовые договоры не могут содержать условий, снижающих уровень прав и гарантий работников, установленный трудовым законодательством. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не могут применяться.
Решением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 27 ноября 2001 года по делу Ns 2-5324, вступившим в законную силу 30.04.2002 г., пункт 2.2 Положения «Об обслуживании рефрижераторных секций бригадами механиков, работающих на потурном учете рабочего времени по 12 часов в сутки», подпункт 3 пункта 4 и подпункт 1 пункта 5 типового Соглашения к Трудовому договору были признаны незаконными в части, содержащей порядок учета рабочего времени каждого члена бригады в два лица при обслуживании рефрижераторной секции за сутки в количестве 12 часов вместо 15 часов ( л.д. 8-9).
В определении судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 30.04.2002 г. было указано, что признанные выше указанным решением частично незаконными пп. 3 п. 4, пп.1 п. 5 Соглашения и п. 2.2 Положения считаются недействующими с момента их принятия, т.е. с 14 февраля 2001 года. В остальной части решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 27 ноября 2001 года было оставлено без изменений, а кассационная жалоба филиала Рефрижераторное вагонное депо «Предпортовая» ГУП «Рефсервис МПС» - без удовлетворения ( л.д.11-13).
Следовательно, вышеперечисленным лицам за указанный период должно было предоставляться такое количество оплачиваемых дней отдыха после поездки, которое соответствует 15-часовому порядку учета рабочего времени каждого члена бригады.
Несмотря на вступившее в законную силу решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 27 ноября 2001 года ответчиком до настоящего времени He произведен перерасчет времени отдыха механикам рефрижераторных секций, исходя из 15-часового учета рабочего времени за сутки.
При таких обстоятельствах действия администрации предприятия следует признать неправомерными.
Судом по делу была назначена сверка расчетов, и представителем ответчика был представлен расчет дней отдыха на каждого из истцов.
В судебном заседании представитель истца согласился с методикой расчета причитающихся истцам дней отдыха. Возражений по поводу неправильности расчетов He представил. Поэтому суд считает необходимым обязать ответчика предоставить ситцам количество дней отдыха по представленному ответчиком расчету, имеющемуся в материалах дела на л.д.338-339.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 55, 56, 67, 167, 194-198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Обязать ОАО «Российские железные дороги» предоставить оплачиваемые дни отдыха (41 работнику о в общей сложности 5923 суток)
4. Работа
депо органами гoc. надзора и
контроля за соблюдением трудового законодательства приостановлена не была из-за
нарушений требований охраны труда, а это указывает на то, что истец должен был
и мог продолжать выполнять свои трудовые обязанности наравне с другими
работниками, которые никакой угрозы для своей жизни и здоровья не испытывали.
Материалами дела установлено, что истец Е., работавший слесарем по ремонту подвижного состава, в период с 08 мая 2000г. по 22.01.2003г. действительно без уважительных причин не выходил на работу и не выполнял своих трудовых обязанностей. В этой связи он обоснованно был уволен с работы за прогулы по ст.81 п.6а ТК РФ по приказу N28 от 2.01.03г. (л.д.34). С данным приказом истец был ознакомлен 27.01.03 г., трудовую книжку он получил в тот же день.
Свою неявку на работу истец пытается оправдать ненадлежащими условиями его труда, созданными ответчиком, которые угрожают его жизни и здоровью, а также возникновением простоя по вине ответчика, в подтверждение чего он представил суду следующие документы:
- представления комиссии по охране труда Конфедерации свободных профсоюзов ОЖД от 31.08.01г. (л.д.12),
- представление от 18.11.99г. об устранении выявленных нарушений требований охраны труда, составленное председателем Терюшковым В.С.(л.д.13),
- заявление от истца от 07.О5.00r. о необходимости оплаты 160 часов рабочего времени и об устранении нарушений (ст.9 Oснов охраны труда в РФ и ст.94 КЗоТ PФ со стороны администрации (л.д.33) и другие документы, перечисленные истцом в его заявлении от 08.01.ОЗг.(л.д.37) и других заявлениях.
Истец Е. не отрицает того факта, что с 08 мая 2000г. он действительно не приступал к работе, объясняя свой отказ от исполнения трудовых обязанностей нарушением ответчиком ст.8 Федерального Закона «Об основах охраны труда в РФ» от 17.07.99г. N181-ФЗ, что создавало угрозу его жизни, о чем он ставил в известность ответчика в своих заявлениях от 01.08.99г. по 08.05.00г.
В действительности истец прекратил свою работу у ответчика еще 23.03.2000г., о чем поставил в известность администрацию письменно (л.д.32), указав в своем заявлении от 23 марта 2000г. об отказе продолжать работу в связи с существенными нарушениями правил по охране труда и угрозы его жизни и здоровью. При этом никаких конкретных доказательств этой угрозы жизни и здоровью он не представил, перечислив лишь нарушение ряда пунктов Правил по охране труда.
После получения данного заявления от 23.03.2000г. была создана компетентная комиссия, которая 31.03.00г. предложила истцу дать конкретные пояснения по своим претензиям, от дачи которых он отказался, после чего Е. было вручено под роспись уведомление от 28.03.2000г. с предложением его перевода на другие четыре вакантные места (л.ц.36), от которых он фактически также отказался, т.к. в своем письменном заявлении от 31.0З.00. он указал, что возможно, выберет себе что-либо из предложенных профессий 03.04.00г. (л.д.36), но далее он никаких конкретных предложений не высказывал и никаких конкретных действий к этому не предпринимал, а поэтому с 01.04.00г. администрация сочла это как простой по вине работника и никакой зарплаты ему больше не начисляла.
С данными выводами ответчика о действиях Е. суд согласен, а поэтому считает, что его ссылка на ст.220 ТК РФ и Закон РФ «Об основах охраны труда в РФ» является необоснованной, т.к. никаких конкретных доказательств такой угрозы истец не представил.
Действия истца, отказавшегося от выполнения работы, суд расценивает
не только как самовольное оставление работы и прогул без уважительной причины,
но также согласен с мнением ответчика о том, что истец допустил простой по вине
самого работника, поскольку никаких конкретных заявлений о том, что именно
угрожает его жизни и здоровью при
исполнении им трудовых обязанностей он не высказал и объективно такая угроза
не подтверждена, поэтому его заявление сделано лишь с той целью, чтобы
освободить себя от работы на длительный период, зная о том, что его увольнение
по инициативе администрации будет невозможным по КЗоТу РФ из-за отсутствия
согласия на это увольнение со стороны его профсоюзной организации -
Основывая свои
исковые требования о нарушении закона РФ об охране труда, истец ссылается на
акты о состоянии условий охраны труда в ГУП «С-Петербургское
отделение ОЖД» от 17.08.01г.; от 24.01.02r.; от 04.11.02г.(л.д.86,9I-96),
составленные в порядке ст.370 ТК РФ. Вместе с тем требований от первичной
профсоюзной организации -
В то же время следует обратить внимание на то, что указанные акты были составлены самим Е. и еще двумя членами комиссии от той первичной профсоюзной организации, в которую они входят - от конфедерации свободных профсоюзов OЖД. Однако в эту комиссию не только не вошли представители администрации локомотивного (моторвагонного) депо ТЧ-20 C-Петербург-Финляндский, но также в них не участвовали и представители от государственной инспекции труда в С-Петербурге, поэтому не все перечисленные в них нарушения и недостатки носят объективный характер. При этом только один акт от 18.08.01г. и одно представление от 31.08.01г. от председателя комиссии были переданы на рассмотрение представителю администрации, что подтверждается отметкой о их принятии, а два других акта не показывались ответчику, поэтому у суда имеются основания сомневаться в дате их составления и в том, что они предъявлялись для рассмотрения в ГУП «СПб отделение ОЖД» и сам представитель ответчика в суде отрицала факт их получения. Это также подтверждает факт невыхода истца на работу по неуважительным причинам.
Между тем часть указанных в актах нарушениях действительно имела место, что подтверждается сделанным начальнику депо Аксенову А.В. предписанием от 05.04.2002г., составленным государственным инспектором труда (л.д.40), однако в нем ничего не говорится о нарушениях охраны труда в том цехе, где работал истец, а именно на смотровом стойло №5, и там также ничего не говорится о низком температурном режиме, на что ссылается истец и не усматриваются создание работникам таких условий или наличие таких грубых нарушений, которые создавали угрозу жизни и здоровью работников. Во всяком случае работа депо органами гoc. надзора и контроля за соблюдением трудового законодательства приостановлена не была из-за нарушений требований охраны труда, а это указывает на то, что истец должен был и мог продолжать выполнять свои трудовые обязанности наравне с другими работниками, которые никакой угрозы для своей жизни и здоровья не испытывали.
В деле имеется два письма от 10.10.01г. и от 20.05.02г. от гос.инспектора труда, направленные в адрес комиссии по охране труда конференции свободных профсоюзов ОЖД и в адрес Е. (л.д.38,39), где прямо указано, что сама комиссия при проведении проверки от 27.09.01г. установила, что ряд нарушений, указанных в акте, уже устранены, а по другим нарушениям установлены сроки их устранения. За нарушение законодательства о труде на начальника участка наложено взыскание.
В письме начальника депо от 27.04.02г. в Гос.инспекцию труда в С-Петербурге также указывается, что все требования, изложенные в предписании от 05.04.02г. выполнены и недостатки, перечисленные в предписании, устранены. Это обстоятельство также указывает на то, что Е. имел объективную возможность приступить к своей работе по крайней мере уже в апреле 2002г. после устранения нарушений, но не сделал этого по неуважительным причинам, несмотря на то, что в своем заявлении от 07.05.00г. он обещал это сделать после устранения нарушений (л.Д.33).
Между тем, необходимо помнить, что положения ст.81 п.6а TК РФ предусматривают возможность увольнения за прогулы даже на четырехчасовое отсутствие работника на рабочем месте без уважительной причины. Здесь Е. отсутствовал на работе по неуважительным причинам около 3-x лет, что подтверждается представленными рапортами и табелями учета рабочего времени и этот длительный прогул является грубым нарушением трудового законодательства, поскольку такими действиями наносится ущерб не только самому прогульщику, но также коллективу и предприятию.
Увольнение за прогулы является крайней мерой дисциплинарного взыскания, оно допускается независимо от того, применялись ли ранее к Е. другие меры дисциплинарного взыскания. Суд считает, что тяжесть совершенного дисциплинарного проступка вполне соответствует назначенному Е. наказанию.
Факт невыхода истца на работу с 08 мая 2000г. по 22.01.2003г. подтверждается также решением Смольнинского федерального суда С-Петербурга от 14.07.2003 по делу N2-1094, где прямо указывается, что причина невыхода истца на работу после 08.05.2000г. является неуважительной (л.д.110-112).
Истец
расценивает свой невыход на работу как простой по вине администрации. Между
тем, истец не представил суду доказательств своих
доводов. Кроме того, необходимо учесть, что почти все свои
доводы истец основывает на документах, составленных от имени Первичной
профсоюзной организации
Следующее заявление от истца направлено уже в адрес начальника ГУП «ОЖД», оно датировано 21.07.02г.(л.д.87), т.е. оно написано через два года и 2 мес. после начала его прогула. Его написание было вызвано, как указывает истец, дошедшими до него слухами о ликвидации ГУП «СПб отделения 0ЖД» и в этой связи он просит предоставить ему вакансии, а в противном случае оплатить ему время простоя в соответствии с ТК РФ.
В этом заявлении также не содержатся какиx-либо претензий и указаний на нарушения по охране труда по состоянию на 21.07.02г., препятствующие ему выполнять работу в дальнейшем. Нет также никаких указаний о том, какие еще имеются оставшиеся нарушения по охране труда после принятых администрацией мер по их устранению. Данное заявление от 21.07.02г. от истца является последним, т.к. больше он с заявлениями к администрации от своего имени не обращался, кроме заявления от 11.11.02г. о переводе его на работу помощником машиниста электропоезда (л.д.88), на это заявление не была рассмотрено по существу, поскольку не были ясны причины невыхода истца на работу столь продолжительное время.
05.01.03г. в адрес истца 6ыло направлено письма о предоставлении им оправдательных документов причин отсутствия его на работе с 01.04.00г. и указано, что вопрос о его переводе будет решен только после выяснения всех обстоятельств его отсутствия (л.д.90). После получения от истца объяснения от 08.01.2003г.(л.д.37) был решен вопрос в установленный ст.193 ТК РФ срок об увольнении Е. пo приказу от 22.01.03г. в соответствии со ст.77 TК РФ днем увольнения Е. является последний день его работы с 08.05.00г. до 08.01.03г. от Е. никаких конкретных сведений невыхода его на работу не поступало, а без них администрация не могла его уволить.
Администрация депо вправе была указать именно этот день работы истца как последний день работы (с 08.05.00г.), поскольку до этого времени администрация депо рассматривала лишь претензии Е. по охране труда как работника профсоюза, а не как слесаря по ремонту подвижного состава. Он только изредка появлялся на территории депо с тем, чтобы выполнять свою профсоюзную работу, но на своем рабочем месте он не появлялся и свои трудовые обязанности, начиная с 23.03.00г. не выполнял, поэтому только в январе 2003г. после получения от истца объяснений он был уволен на законных основаниях. Суд не может принять во внимание возражения истца о том, что выдача проездных билетов по форме №6 до января 2003г., служебного удостоверения (л.д.83) и оплата его зарплаты с 23 марта по 01 апреля 2000г. может являться доказательством того, что ответчик признавал уважительность причины отсутствия истца на рабочем месте, поскольку такие документы выдаются всем работникам депо вплоть до их увольнения, а начисление зарплаты за указанный период производилось в связи с проводившейся проверкой поступившего от истца заявления от 23.03.00г. (л.д.32). После окончания этой проверки и допущенного бездействия самого истца начисление ему зарплаты обоснованно было прекращено с 01.04.00г. С данным решением истец фактически согласился, т.к. кроме заявления от 07.05.00г. (л.д.33) он больше в суд о взыскании зарплаты не обратился. В суде только находилось дело по его иску об индексации зарплаты, производство по которому было прекращено самим истцом.
Поскольку истец совершил продолжительный прогул, то ответчик не обязан решать вопрос о его трудоустройстве и не обязан предлагать ему другие вакантные должности. Такое предложение о вакансии было высказано только на первоначальном этапе обращения истца к начальнику депо и только в связи с тем, чтобы разрешить возникшие у истца претензии. Однако истец не заинтересовался другими вакансиями, никакого мнения по ним не высказал, поэтому в последующее время речи о вакансиях уже не велось и сейчас данные претензии являются необоснованными.
Аналогичным образом не могут быть приняты во внимание и ссылки истца на ст. 142 ТК РФ, позволяющей работнику в случае задержки в выплате зарплаты приостанавливать выполнение им работы на весь период задержки в случае письменного извещения об этом работодателя. Суд считает, что данная статья не имеет никакого отношения к истцу, т.к. в данном случае речь не идет о задержке в выплате зарплаты работнику, а лишь о ее невыплате прогульщику Е. Согласно ст.60 ТК РФ заработная плата - это вознаграждение за труд. Поскольку Е. не занимался трудовой деятельностью около 3-х лет, то никаких оснований для начисления ему зарплаты не имеется, как не имеется оснований для удовлетворения всех других заявленных исковых требований, т.к. суд не усматривает виновных действий со стороны ответчика.
Оценивая все добытые
доказательства, суд считает, что увольнение истца по ст.81 п.6а ТК РФ было
произведено законно и обоснованно.
5. Суд исходит из того, что в силу ст.379 ТК РФ работник вправе
отказаться от выполнения работы, не
предусмотренной трудовым договором, а также отказаться от выполнения работы,
которая непосредственно угрожает его
жизни и здоровью, однако указанная норма закона не предоставляет работнику в
таком случае права самовольно оставлять рабочее место и покидать территорию,
подведомственную работодателю.
Из материалов дела усматривается, что истец с августа 1991 г. работал помощником машиниста электровоза локомотивном депо Санкт-Петербург-пассажирский-Московский, которое на период рассмотрения спора входит в структуру филиала Октябрьская железная дорога ОАО «Российские железные дороги»
Приказом начальника локомотивного депо, действующего в пределах своей компетенции, от 28 ноября 2003г. за №674, истец был уволен с работы на основании п.6 «а» ст.8l TК РФ за отсутствие на рабочем месте без уважительных причин 16 ноября 2003 г. более четырех часов в течение рабочего дня.
П.6 «а» ст.81 ТК РФ предусматривает возможность расторжения работодателем трудового договора в случае прогула (отсутствия работника на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня).
22 октября 2003 г. нaчальником депо был издан приказ № 613 «Об обеспечении устойчивой работы электровозов в зимних условиях», в соответствии с которым, в частности, должен был быть обеспечен прогрев электровозов, находящихся в ожидании работы, для предотвращения инееобразования нa коллекторах электрических машин и увлажнения их изоляции согласно местной инструкции по прогреву.
Ha основании вышеуказанного распоряжения 23 октября 2003 г было издано распоряжение по цеху эксплуатации, в соответствии с которым для предотвращения инееобразования нa коллекторах электрических машин и тяговых двигателей должен производиться прогрев локомотивов, находящихся в ожидании работы на станционных и деповских путях, старшим нарядчиком должно быть обеспечено выставление помощников машинистов с правами управления нa прогрев электровозов в дневное и ночнoe время.
Из объяснений истца следует, что 16 ноября 2003 г. у него был наряд нa работу с 8 до 21 часа, он был назначен нa прогрев электровозов в Комсомольском парке, где накануне 13 ноября 2003 г. имел место несчастный случай.. В зтот день до начала рабочего времени истец пришел к дежурному по депо и заявил об отказе работать, поскольку в парке не обеспечены безопасные условия для работы, кроме того, он не был согласен с переводом на работу по прогреву, выяснив, что для него другой работы нет, он покинул территорию парка, ушел домой и более на работу в этот день не приходил. При этом истец полагал, что может выполнять указанную работу в паре с машинистом, он не интересовался у дежурного по депо, может ли ему быть предоставлена работа по прогреву в паре с машинистом.
Оценивая доводы истца, суд исходит из того, что в силу ст.379 ТК РФ работник вправе отказаться от выполнения о работы, не предусмотренной трудовым договором, а также отказаться от выполнения работы, которая непосредственно угрожает его жизни и здоровью, однако указанная норма закона не предоставляет работнику в таком случае права самовольно оставлять рабочее место и покидать территорию, подведомственную работодателю.
Таким образом, оценивая обстоятельства данного спора в соответствии с требованиями ст.67 ГПК РФ, суд полагает, что отсутствие истца на работе при указанных обстоятельствах может рассматриваться как совершение им прогула без уважительных причин, за что он мог быть уволен с работы no указанному основанию.
Порядок привлечения истца к дисциплинарной ответственности был соблюден, поскольку в соответствии со ст.193 ТК РФ до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника объяснение в письменной форме. Истцом бьи даны письменные объяснения.
Полагая, что действия работодателя были законны, суд не усматривает оснований для удовлетворения требований, заявленных в защиту интересов истца, о восстановлении на работе, а также требований о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.
При этом суд не усматривает оснований для удовлетворения требований признании незаконным перевода истца на работу по прогреву электровозов, поскольку перевод в данном случае не имел место, а в соответствии с п.1.19 Инструкции по подготовке к работе и техническому обслуживанию электровозов в зимних и летних условиях № ЦТ-814 порядок эксплуатации и технического обслуживания электровозов в зимних условиях должен быть определен приказами по депо, что и было сделано в данном случае.
6. Для наступления
ответственности ответчика необходимо наличие вины судьи Волховского
горсуда в нарушении процессуально-правового положения
истца, установленные приговором суда или иным судебным решением; наличие
причинения вреда истцу действиями судьи.
Панов Ю. Н. обратился в суд с иском к Минфину РФ, как органу выступающему от имени казны РФ, о компенсации морального вреда в размере 30 000 тыс. руб. за вред, причиненный незаконной деятельностью Волховского горсуда Ленинградской обл.
В ст. 1070 ч. 2 абз. 2 ГК РФ закреплено, что вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Это положение Закона проверялось Конституционным Судом РФ и принято постановление N1-П от 25.01.2002 г. в котором изложены выводы о том, что в случае противоправного деяния судьи, не выраженного в судебном акте (нарушение разумных сроков судебного разбирательства, иное грубое нарушение процедуры), его вина может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением..
Из анализа вышеназванных норм, следует вывод, что для наступления ответственности ответчика необходимо наличие вины судьи Волховского горсуда в нарушении процессуально-правового положения истца, установленные приговором суда или иным судебным решением; наличие причинения вреда истцу действиями судьи.
Истцом нe представлен, как доказательство по иску, ни приговор суда, ни иное решение, вступившие в законную силу, которыми установлена вина судьи Волховского горсуда. Как поясняет истец, приговора cyда не имеется и считает доказательством вины судьи, должно быть решение данного суда. Однако, действующим законодательством, не наделяет районные суды полномочиями осуществлять проверку законности действий судьи при осуществлении правосудия. Деятельность судьи регулируется законом РФ «О статусе судей в Российской Федерации» и согласно этому Закону, правомерность действий судьи при осуществлении правосудия может быть проверена квалификационной коллегией судей, правомочной принимать решение о дисциплинарной ответственности судьи; также вышестоящим судом, правомочным, в соответствии с ГПК РФ, вынести частное определение по вопросу нарушения судьей сроков рассмотрения дела. Однако, ни квалификационная коллегия, не вышестоящий суд не принимал никаких решений об установлении вины судьи Волховского горсуда в нарушении сроков рассмотрения дела по жалобе Панова, не выносился и приговор суда по этому поводу.
Следовательно, оснований по вышеназванной норме Закона, для возмещения ущерба, не имеется.
Кроме этого, ответчик не представил никаких доказательств возникновения у него ущерба. Как следует из пояснений истца, нравственные страдания у него возникли от не исполнения судебным приставом-исполнителем решения о восстановлении его на работе, а не от длительного рассмотрения судом его жалобы на бездействие судебного пристава- исполнителя (не является работником суда).
Руководствуясь ст,ст. 12, 150, 151 , 1070 ГК РФ, ст.ст. 56, 67 , 194-198 ГПК РФ, суд
Р Е Ш И Л :
Панову Юрию Николаевичу к Минфину РФ о компенсации морального вреда отказать.
7. Специальная
одежда, выдаваемая сверх установленных норм, подлежит налогообложению на общих
основаниях.
Из материалов дела усматривается, что Нахаева. В.М. работает оператором 2 разряда в Северном филиале ЭУ 2 ГУП ТЭК СПб.
23.09.03 года между работниками ГУП «Топливно-энергетический комплекс Санкт-Петербурга» в лице объединенной профсоюзной организации работников ТЭК CПб и первичной профсоюзной организации ГУП ТЭК и работодателем ГУП ТЭК был заключен коллективный договор. В соответствии с п. 3.4. Коллективного договора работодатель обязуется обеспечить работающих бесплатной специальной одеждой, специальной обувью, средствами индивидуальной защиты, мылом, полотенцами в размере не ниже установленных норм (приложение № 22) и дополнительно в соответствии с условиями ра6оты и положениями, действующими на предприятии. (л.д.17-60, 64).
Письмом
от 18.11.03 года № 05-07\23620 УМНС РФ по СПб дано разъяснение, согласно
которому специальная одежда, выдаваемая сверх установленных законодательством
норм, подлежит включению в доход физических лиц. (л.д. 7).
Суд считает данное разъяснение обоснованным и соответствующим действующему законодательству.
Согласно п. 1 ст. 210 HK PO при определении налоговой базы учитываются все доходы налогоплательщика, полученные им как в денежной, так и в натуральной формах, или право на распоряжение которыми у него возникло.
В ст. 217 ГК РФ дан исчерпывающий перечень доходов, не подлежащих обложению налогом на доходы физических лиц.
На основании ст. 212 ТК РФ работодатель обязан обеспечить приобретение и выдачу за счет собственных средств специальной одеждой, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты смывающихся и обезвреживающих средств в соответствии с установленными нормами работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, а также на работах, выполняемых в особых температурных условиях или связанных с загрязнением. Типовые отраслевые нормы бесплатной выдачи специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты сквозных профессий и должностей всех отраслей экономики, утверждены Постановлением Минтруда России от 30.12.97 года № 69 «Об утверждении типовых норм бесплатной выдачи специальной одежды, специальной о6уви и других средств индивидуальной защиты работникам».
Таким образом, стоимость специальной одежды выдаваемой работникам в соответствии с типовыми отраслевыми нормами бесплатной выдачи одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты и предназначенной для ношения в период выполнения ими трудовых обязанностей, подпадает под действие п. 3 ст. 217 НК PФ и не подлежит налогообложению.
Специальная одежда,
выдаваемая сверх установленных норм, подлежит налогообложению на общих
основаниях.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 194-199, 258 ГПК РФ,
решил:
Нахаевой В.М. в удовлетворении заявления отказать.
8. Положение части первой статьи 74 Трудового кодекса Российской
Федерации, рассматриваемое в системной связи с другими его положениями, а также
нормами Конвенции МОТ N 29 от 28 июня 1930 года, само по себе не нарушает
какие-либо конституционные права и свободы или запрет принудительного труда,
закрепленный в статье 37 (часть 2) Конституции Российской Федерации
1. Гражданин А.А. Антонов, работавший помощником машиниста электровоза в локомотивном депо и уволенный с работы за прогул без уважительных причин, был восстановлен на работе Куйбышевским судом Центрального района города Санкт-Петербурга, однако при этом суд отказал в удовлетворении заявленного в рамках данного трудового спора требования о признании незаконным временного перевода на работу по подготовке электровозов к комиссионному осмотру, которая была поручена А.А. Антонову по производственной необходимости - для предотвращения простоя. Решение суда первой инстанции подтверждено определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда, рассматривавшей данное дело по кассационной жалобе ответчика.
В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации А.А. Антонов утверждает, что положением части первой статьи 74 Трудового кодекса Российской Федерации, предоставляющим работодателю право в случае производственной необходимости, в частности для предотвращения простоя, переводить работника на срок до одного месяца на не обусловленную трудовым договором работу в той же организации с оплатой труда по выполняемой работе, но не ниже среднего заработка по прежней работе, были нарушены его права, гарантированные статьями 15 (часть 4), 37 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в порядке части второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" ранее уведомлял заявителя о том, что его жалоба не соответствует требованиям названного Закона.
2. Из содержания части первой статьи 74 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что в случае производственной необходимости работодатель вправе перевести работника без его согласия на срок до одного месяца на не обусловленную трудовым договором работу в той же организации с оплатой труда по выполняемой работе (но не ниже среднего заработка по прежней работе) в следующих случаях: для предотвращения катастрофы, производственной аварии или устранения последствий катастрофы, аварии или стихийного бедствия; для предотвращения несчастных случаев, простоя (временной приостановки работы по причинам экономического, технологического, технического или организационного характера), уничтожения или порчи имущества, а также для замещения отсутствующего работника, если такой перевод не противопоказан ему по состоянию здоровья.
В соответствии с Конвенцией МОТ N 29 от 28 июня 1930 года "Относительно принудительного или обязательного труда" (ратифицирована Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1956 года) в Российской Федерации не должен применяться принудительный или обязательный труд во всех его формах, т.е. всякая работа или служба, требуемая от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания и для которой это лицо не предложило добровольно своих услуг (пункт 1 статьи 1, пункт 1 статьи 2), однако принудительным или обязательным трудом не может считаться, в частности, всякая работа или служба, требуемая в условиях чрезвычайных обстоятельств, т.е. в случаях войны или бедствия или угрозы бедствия, как-то: пожары, наводнения, голод, землетрясения, сильные эпидемии или эпизоотии, нашествия вредных животных, насекомых или паразитов растений и иные обстоятельства, ставящие под угрозу или могущие поставить под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего или части населения (подпункт "d" пункта 2 статьи 2).
Данные положения, по существу, воспроизведены в частях первой, второй и четвертой статьи 4 Трудового кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми принудительный труд - выполнение работы под угрозой применения какого-либо наказания (насильственного воздействия) - запрещен; к принудительному труду не относится работа, выполняемая в условиях чрезвычайных обстоятельств, т.е. в случаях объявления чрезвычайного или военного положения, бедствия или угрозы бедствия (пожары, наводнения, голод, землетрясения, сильные эпидемии или эпизоотии), а также в иных случаях, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части.
Кроме того, статьей 74 Трудового кодекса Российской Федерации закреплен ряд требований, направленных на защиту трудовых прав работника в случае временного перевода на другую работу без его согласия и выполнение которых обязательно для работодателя: оплата труда не ниже среднего заработка по прежней работе (часть первая); осуществление перевода работника на работу, требующую более низкой квалификации, с его письменного согласия (часть третья).
Следовательно, оспариваемое А.А. Антоновым положение части первой статьи 74 Трудового кодекса Российской Федерации, рассматриваемое в системной связи с другими его положениями, а также нормами Конвенции МОТ N 29 от 28 июня 1930 года, само по себе не нарушает какие-либо конституционные права и свободы или запрет принудительного труда, закрепленный в статье 37 (часть 2) Конституции Российской Федерации.
Что же касается оценки правомерности применения работодателем и судами общей юрисдикции в деле А.А. Антонова положения части первой статьи 74 Трудового кодекса Российской Федерации с учетом части третьей той же статьи, то разрешение данного вопроса связано с установлением и исследованием фактических обстоятельств дела (в частности, с выяснением вопроса о том, требует ли работа, на которую заявитель был переведен, более низкой квалификации, а при установлении факта перевода на менее квалифицированную работу - имелось ли на то его согласие), от чего Конституционный Суд Российской Федерации обязан воздерживаться во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов (в данном случае - вышестоящих судов общей юрисдикции).
Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктами 1 и 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в
принятии к рассмотрению жалобы гражданина Антонова
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
9. Суду следовало исходить из того, что с момента
вступления решения в законную силу на стороне ответчика возникает денежное
обязательство по уплате определенных судом сумм; сумма, определенная в
решении, при просрочке ее уплаты должником /ответчиком no делу/
подлежит индексации на день исполнения решения.
При установлении и применении механизма индексации следует учитывать
уровень покупательской способности невыплаченной истцу денежной суммы.
Антонов А.А. обратился в суд с заявлением об индексации взысканных no решению суда сумм в порядке ст.208 ГПК РФ, ссылаясь на то, что фактически решение исполнено ответчиком лишь 23 января 2004 года; при этом Антонов А.А. полагал, что индексации подлежит сумма за период с 15.04.03 по 23.01.04 /с момента вынесения решения до момента исполнения решения/ и с учетом индекса роста заработной платы, произведенной ответчиком для работников предприятия в указанный период.
Определением суда от 14 мая 2004 года Антонову А.А. отказано в удовлетворении заявления.
В частной жалобе Антонов А.А. просит определение отменить как незаконное и необоснованное.
Изучив материалы дела, выслушав объяснения участников процесса, обсудив доводы частной жалобы, судебная коллегия считает, что обжалуемое определение подлежит отмене с направлением заявления Антонова А.А. об индексации на новое рассмотрение.
В соответствии со ст.208 ГПК РФ по заявлению взыскателя или должника суд, рассмотревший дело, может произвести индексацию взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда.
Отказывая в
удовлетворении заявления об индексации суд исходил из того, что в период с 02.10.03
no 23.01.04 ответчик нe производил индексацию заработной платы работникам
предприятия; на основании этого суд сделал вывод о том, что заявление Антонова
А.А. об индексации взысканных сумм He может быть удовлетворено в
соответствии со ст.208 ГПК РФ.
Данный вывод суд является ошибочным в связи с тем, что по смыслу ст.208 ГПК РФ индексации подлежат присужденные no решению суда денежные суммы. Приведенная норма обеспечивает защиту прав взыскателя в условиях инфляции, когда от момента вступления решения в законную силу до его исполнения взысканные суммы обесцениваются.
В данном случае суду следовало исходить из того, что с момента вступления решения н законную силу на стороне ответчика возникает денежное обязательство по уплате определенных судом сумм; сумма, определенная в решении, при просрочке ее уплаты должником /ответчиком no делу/ подлежит индексации на день исполнения решения. При установлении и применении механизма индексации следует учитывать уровень покупательской способности невыплаченной истцу денежной суммы.
Суду следовало установить, имело ли место снижение покупательской способности невыплаченной суммы в результате инфляции /т.е. увеличение индекса роста потребительских цен, рассчитанных органами государственной статистики/.
Кроме того, суду при применении указанной нормы надлежало проверить, когда было обращено к исполнению решение суда о взыскании сумм, когда взыскатель предъявил исполнительный лист для исполнения, допустил ли должник несвоевременное исполнение решения суда.
С учетом приведенных обстоятельств, неправильного применения нормы процессуального права, определение суда подлежит отмене с передачей вопроса в тот же суд на новое рассмотрение.
Ошибочное мнение Антонова А.А. относительно механизма индексации /применение индекса роста заработной платы на предприятии/ само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении заявления в связи с тем, что право на индексацию предусмотрено законом; в соответствии со ст.56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из нe ссылались.
Руководствуясь ст.374 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Определение
Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 14 мая 2004 года отменить;
заявление Антонова
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ЗА
ПЕРИОД С 20.02.2004 ПО 08.10.2004
1. Доплата в размере 40% часовой
тарифной ставки (должностного оклада) за каждый час работы в ночной смене и
доплата в размере 20% часовой тарифной ставки (должностного оклада) за каждый
час работы в вечерней смене признаны не противоречащими действующему трудовому
законодательству.
21 мая 2002
года решением Верховного Суда РФ был признан незаконным и недействующим в части
установления доплаты в размере 40% часовой тарифной ставки (должностного
оклада) за каждый час работы в ночной смене и 20% часовой тарифной ставки
(должностного оклада) за каждый час работы в вечерней смене п.9 постановления
ЦК КПСС, Совета Министров и ВЦСПС №194 «О переходе объединений, предприятий и
организаций промышленности и других отраслей народного хозяйства на
многосменный режим работы с целью повышения эффективности производства».
Суд первой инстанции пришел к выводу,
что расходы работодателя, связанные с указанными доплатами за работу в
многосменном режиме, подлежат оплате за счет прибыли предприятия, т.е. за счет
имущества, остающегося в его распоряжении, поскольку доплаты не предусмотрены
ТК РФ, чем нарушаются права и законные интересы работодателя.
Однако Президиум Верховного Суда РФ не согласился с данным доводом и 19
ноября 2003 года определением отменил решение суда первой инстанции. Основанием для этого явилось следующее:
Ст.103 ТК РФ устанавливает режим работы
в две, три и четыре смены, следовательно, предусматривает, вечерние и ночные
смены. Условия работы в вечерние и ночные смены являются отклонением от
нормальных условий труда и требуют повышенной оплаты. Доплаты за работу в
ночную смену и за работу в вечернюю смену, связанные с режимом и условиями
труда, относятся к выплатам компенсирующего характера в соответствии с ТК,
которые в силу ст.149 ТК РФ определяются как выплаты за работу, отклоняющуюся от нормальной, и подлежат повышенной оплате.
Ссылка суда
первой инстанции на то, что в соответствии с частью 2 ст.154 ТК РФ конкретные
размеры повышения в настоящее время устанавливаются работодателем с учетом
мнения представительного органа работников, коллективным договором, трудовым
договором, сделана без учета положения части 1 ст.154 о том, что указанные
размеры повышения должны быть не ниже размеров, установленных законами и иными
нормативными правовыми актами. Названное постановление №194 и
является такими нормативным правовым актом, в пункте 9 которого установлены
конкретные размеры повышения доплат за работы в многосменном режиме.
2. Поскольку во время
течения трехмесячного срока на обращение в суд с иском по трудовому спору
истец был болен, то это обстоятельство свидетельствует об уважительности причин
пропуска им срока на обращение в суд.
К такому выводу пришла Судебная коллегия
по гражданским делам Верховного Суда РФ 27 февраля 2004 года при рассмотрении
гражданского дела по иску гражданина А.
С приказом от 11.08.2003 о применении дисциплинарного взыскания А. был ознакомлен в день издания приказа. Срок в течение, которого А. имел право обратиться в суд с иском о снятии дисциплинарного взыскания, истекал 11.11.2003. Заявление истцом было подано в суд 20.11.2003 с пропуском трехмесячного срока. Отказывая в иске А. по мотиву пропуска срока для обращения в суд без уважительных причин, суд сослался на то, что истцом не представлено доказательство в обоснование уважительности пропуска срока для подачи в суд иска. Прохождение истцом амбулаторного лечения в период с 21 по 25 августа, с 24 сентября по 01 октября и с 04 по 10 ноября 2003 суд не счел уважительными причинами для восстановления пропущенного срока.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с данным выводом. «… В качестве уважительных причин пропуска сроков на обращение в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжело больными членами семьи). Тот факт, что во время течения трехмесячного срока на обращение в суд с иском по трудовому спору истец был болен и находился на излечении в общей сложности около двух недель, свидетельствует об уважительности причин пропуска им срока на обращение в суд…». Определением от 27.02.2004 №65-Г04-2 решение суда первой инстанции отменено, дело направлено на новое рассмотрение.
3. Норма, предусматривающая снижение
размера пособия по временной нетрудоспособности в связи с реализацией
работником права на прекращение трудового договора по собственному желанию
противоречит Конституции.
Определением Конституционного Суда РФ от
04.03.2004 №138-О признаны противоречащими Конституции РФ и не подлежащими
применению:
-
подпункт «и» пункта 7 Правил исчисления непрерывного
трудового стажа рабочих и служащих при назначении пособий по государственному
социальному страхованию (утв. постановлением Совета Министров СССР от 13.04.73
№252)
-
абзац второй пункта 16 постановления ЦК КПСС, Совета
Министров СССР и ВЦСПС от 13.12.79 №1117 «О дальнейшем укреплении трудовой
дисциплины и сокращении текучести кадров в народном хозяйстве».
Пп.
«и» п.7 Правил исчисления непрерывного трудового стажа предусматривает, что при
назначении пособий по государственному социальному страхованию непрерывной
трудовой стаж (с учетом длительности которого определяется размер пособия по
временной нетрудоспособности) не сохраняется в случае повторного увольнения
работника по собственному желанию без уважительных причин, если со дня
предшествующего увольнению по такому же основанию не прошло 12 месяцев. Аналогичное
положение установлено в абз. 2 п.16 постановления ЦК
КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС №1117. Следствием этого является снижение
размера пособия, выплачиваемого работнику за период временной
нетрудоспособности. В частности, если ко времени наступления нетрудоспособности
непрерывный трудовой стаж у работника составляет более пяти лет, то размер
пособия составляет 80% заработка. Если же работник увольняется во второй раз по
собственному желанию в течение года (и при этом отсутствует уважительная
причина увольнения), то размер пособия автоматически снижается с 80 до 60%
заработка, т.к. наработанный непрерывный трудовой (страховой)
стаж аннулируется и работник вынужден «накапливать» его с нуля.
Конституционный суд РФ посчитал, что
такое правовое регулирование, которое связывает с реализацией работником права
на прекращение трудового договора по собственному желанию указанные негативные
последствия, является, по сути, нарушением закрепленных Конституцией РФ свободы
труда и права каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду,
выбирать род деятельности и профессию. Это положение также противоречит целям и
содержанию трудового договора как договора двухстороннего, в котором
реализуются перечисленные конституционные права.
Оспариваемое нормативное положение не
согласуется с основным принципам обязательного социального страхования -
возмещение работнику временно утраченного заработка, которое по существу,
ставится в зависимость от причины увольнения по собственному желанию, а не от
среднего заработка застрахованного работника, его трудового (страхового) стажа.
Применение этого положения существенно снижает объем страхового обеспечения при
наступлении временной нетрудоспособности по сравнению с тем, который
предоставляется работникам с таким же средним заработком и трудовым (страховым)
стажем при иных обстоятельствах увольнения по собственному желанию, что
является нарушением равенства прав и свобод человека и гражданина.
4. 15 апреля 2004 года решением Верховного Суда РФ признаны
недействующими с 01.02.2002г.:
абз.3 п.8 Инструкции о порядке
применения Списка производств, цехов, профессий и должностей с вредными
условиями труда, работа в которых дает право на дополнительный отпуск и
сокращенный рабочий день, утвержденной Постановлением Госкомтруда СССР и
Президиума ВЦСПС от 21.11.1975г. №273/П-20;
предложение 5 пункта 9 Инструкции
в части слов: «и полностью»;
абзац 3 примера к пункту 9
Инструкции в части слов: «и полностью»;
абзац 4 примера к пункту 9
Инструкции в части слов: «в полном размере».
Абзацем 3 п.8 Инструкции предусмотрено, что в стаж работы, дающий право на получение дополнительного отпуска указанным работникам, также включаются:
а) период временной нетрудоспособности;
б) время отпуска по беременности и родам, время выполнения женщинами легких работ в связи с беременностью, а также время выполнения женщинами других работ, на которые они были переведены в связи с кормлением ребенка грудью или наличием детей в возрасте до одного года;
в) время выполнения государственных и общественных обязанностей.
Пункт 9 Инструкции предусматривает возможность предоставления работнику авансом дополнительного отпуска в полном объеме независимо от того, приобрел ли он право на такой отпуск.
Однако данные положения Инструкции противоречат ч.3 ст.121 ТК РФ, закрепляющей, что в стаж работы, дающей право на ежегодные дополнительные оплачиваемые отпуска за работу с вредными и (или) опасными условиями труда, включается только фактически отработанное в соответствующих условиях время.
5. Различия в условиях приобретения права на
досрочное назначение трудовой пенсии по старости, которые устанавливаются
исключительно по такому критерию, как форма собственности (т.е. зависят от
того, являются учреждения, в которых осуществлялась эта деятельность,
государственными, муниципальными или нет), нельзя считать обоснованными с точки
зрения вытекающего из Конституции
РФ требования равноправия
применительно к правам, гарантированным ее статьей 39 (социальное обеспечение).
03 июня 2004 года Конституционным
Судом РФ признаны не соответствующими Конституции РФ взаимосвязанные нормативные
положения пп. 10,11,12 пункта 1 статьи 28 и пункты 1, 2 ст.31 ФЗ «О
трудовых пенсиях в РФ».
Данные положения закона устанавливают, что лица, занимающиеся педагогической, творческой, лечебной и иной деятельностью по охране здоровья населения в государственных или муниципальных учреждениях, имеют право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости.
По мнению
заявителей, устанавливая для граждан, занимавшихся
одной и той же профессиональной деятельностью, разный объем прав в сфере
пенсионного обеспечения в зависимости от того, является ли учреждение, в
котором ими эта деятельность осуществлялась, государственным (муниципальным)
или не является таковым, нарушают гарантированное Конституцией РФ равноправие граждан и право на пенсионное обеспечение. Кроме того, до
вступления в силу ФЗ
«О трудовых пенсиях в РФ»
педагогические, медицинские, творческие работники независимо от того, в каком
учреждении они работали, имели право на получение пенсии ранее достижения
общего пенсионного возраста: им устанавливалась пенсия за выслугу лет;
оспариваемые же положения названного Федерального закона, не позволяя учитывать
при исчислении стажа, дающего право на досрочное назначение трудовой пенсии по
старости, время работы в иных, помимо государственных или муниципальных,
учреждениях для детей, учреждениях здравоохранения, на сцене в театрах и
театрально-зрелищных организациях, имевшей место в период до 1 января 2002
года, лишают граждан ранее приобретенных пенсионных
прав и, следовательно, противоречат Конституции
РФ.
Суд, признавая
положения ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» неконституционными пришел к следующим
выводам:
…По смыслу Конституции РФ, форма собственности как таковая не
может служить достаточным основанием для дифференциации условий назначения
трудовых пенсий по старости… То обстоятельство, в чьем
ведении находятся эти учреждения и кому принадлежит закрепленное за ними
имущество - государству, муниципальному образованию, акционерному обществу и
пр., само по себе не предопределяет различий в условиях и характере
профессиональной деятельности их работников и не свидетельствует о
существовании таких различий.
Досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам,
осуществлявшим педагогическую, лечебную либо творческую деятельность на сцене,
так же как и предоставление им ранее пенсии за выслугу
лет, направлено, главным образом, на защиту от риска утраты профессиональной
трудоспособности до достижения общего пенсионного возраста, различия в условиях приобретения права на
досрочное назначение трудовой пенсии по старости, которые устанавливаются
исключительно по такому критерию, как форма собственности (т.е. зависят от
того, являются учреждения, в которых осуществлялась эта деятельность,
государственными, муниципальными или нет), нельзя считать обоснованными с точки
зрения вытекающего из Конституции
РФ требования равноправия
применительно к правам, гарантированным ее статьей 39 (социальное обеспечение).
6. Отказ Главного Управления Минюста РФ по СПб и ЛО
профсоюзу в регистрации изменений и дополнений в устав не основан на законе.
ТО Российского профсоюза работников судостроения было отказано в
регистрации изменений и дополнений в свой устав, т.к. по мнению Главного управления МЮ РФ по СПб и ЛО, устав Общероссийского
профсоюза работников судостроения не позволял Территориальной организации
внести такие изменения.
Решением Октябрьского федерального суда Адмиралтейского
района СПб от 28 мая 2004 года удовлетворено заявление Территориальной
организации Российского профсоюза работников судостроения СПб и ЛО о признании
незаконным отказа Главного управления Минюста РФ по СПб и ЛО в государственной
регистрации изменений и дополнений в устав организации.
Данное решение представляет интерес тем, что районный суд применил нормы
международного права (Конвенцию №87 от 09.07.1948г. «Относительно свободы
ассоциаций и защиты права на организацию»), а также указал, что законом не
предусмотрена возможность отказа профсоюзу в регистрации изменений и дополнений
в устав. Поскольку профсоюз регистрируется в уведомительном порядке, то и
регистрация изменений и дополнений должна была быть произведена в
уведомительном порядке.
7. Возложение на работников ответственности за
неисполнения работодателем обязанности по уплате страховых взносов в Пенсионный
Фонд РФ является необоснованным.
ОАО «Автокомплект» - работодатель с 01.01.2002г. не перечисляет
за работников страховые взносы в Пенсионный фонд РФ. В связи с этим при расчете
пенсии истицам не было учтено время их работы в ОАО и соответственно пенсия
начислена в меньшем размере. Работницы не
согласились с тем, что Управление ПФ РФ необоснованно возложило на них
ответственность в виде уменьшения размера пенсий за неисполнение своих
обязанностей другим субъектом обязательного пенсионного страхования, поэтому
обратились с исковыми заявлениями в суд.
Выслушав объяснения сторон и исследовав материалы дела, суд пришел к
выводу, что иски подлежат удовлетворению.
В соответствии с Законом «Об обязательном пенсионном страховании в РФ» обязанность своевременно и в полном объеме уплачивать страховые взносы в бюджет Пенсионного фонда и вести учет, связанный с начислением и перечислением страховых взносов в указанный бюджет, возложена на страхователя, в данном случае на работодателя ОАО «Автокомплект». Контроль за уплатой страховых взносов на обязательное пенсионное страхование осуществляется налоговыми органами.
Возложение ответственности за действия работодателя на истиц в виде снижения им размера пенсии не основано на законе и противоречит Конституции РФ. В соответствии с законом на Пенсионный фонд РФ возложена обязанность по представлению заинтересованных лиц перед страхователями. Также Пенсионный фонд наделен полномочиями по взысканию в судебном порядке недоимки по страховым взносам и пени. УПФ РФ реализовало свое право на обращение в суд по взысканию с ОАО «Автокомплект» неуплаченных страховых взносов. Решениями Арбитражного суда от 25.02.04г., от 03.03.04г. и 23.06.04г. с ОАО «Автокомплект» в доход Пенсионного фонда РФ была взыскана недоимка по страховым взносам на страховую и накопительную часть трудовой пенсии с 01.01.2002 по 31.12.2003 и пени.
Октябрьский городской суд Республики Башкортостан 26
июля 2004 года обязал Управление ПФР в г.Октябрьском
произвести перерасчет страхового стажа и размера трудовой пенсии по старости
трем работницам ОАО «Автокомплект», а также назначить
им трудовую пенсию по старости с учетом начисленных страховых взносов по
обязательному пенсионному страхованию за отработанный в ОАО «Автокомплект» период с 01.01.2002г. по июль 2004г.
8.
Споры отдельных работников о понуждении к исполнению условий коллективного
договора, ст.134 ТК РФ и взыскании сумм индексации зарплаты являются
индивидуальными и рассматриваются судами общей юрисдикции.
К такому выводу 24 февраля 2004 года пришел Верховный Суд РФ, который своим определением отменил постановления судов первой и кассационной инстанций, а материалы по искам работников ОАО «Карельский окатыш» направил на новое рассмотрение.
Работники Открытого акционерного общества обратились в суд и просили со ссылкой на ст.134 ТК РФ взыскать с ОАО сумму индексации зарплаты, рассчитанную с учетом совместного постановления работодателя и профкома Общества, являющегося неотъемлемой частью действующего коллективного договора.
Определением судьи Костомукшского городского суда Республики Карелия от 10.10.2002г. в принятии иска было отказано по тем основаниям, что возникший спор, по мнению судьи, является коллективным, в связи с чем оно не подлежит рассмотрению в суде. Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия от 19.11.2002г. определение первой инстанции оставлено без изменения. В надзорной жалобе истцы просили отменить определения первой и кассационной инстанций.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, пришла к выводу, что жалоба подлежит удовлетворению. Истцам, обратившимся в суд с самостоятельными исковыми требованиями, было отказано в принятии заявлений, потому что возникший между сторонами спор является коллективным, поскольку содержит неурегулированные разногласия между работниками и работодателем по поводу выполнения коллективного договора об индексации заработной платы, а поэтому не подлежит рассмотрению в суде. Вывод суда о том, что спор по поводу индексации зарплаты в размере, предусмотренном коллективным договором, является коллективным спором, ошибочен.